В рамках банкротства наладочно-монтажного треста (далее – должник) конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении доверителя АГП к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Данный спор был осложнен тем, что некогда доверитель и должник входили в одну группу лиц.
Другим фактором, осложнявшим дело, стало то, что это было уже второе заявление конкурсного управляющего против нашего доверителя. Ранее конкурсный управляющий обратился в суд с иском о признании сделки купли-продажи недвижимого имущества между нашим доверителем и должником недействительной по основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве. В том деле мы еще не представляли интересы доверителя. К сожалению, оно было проиграно доверителем – суд решил, что сделка была совершена с целью причинения вреда кредиторам должника, и вернул недвижимое имущество в конкурсную массу должника.
Проиграв первое дело, доверитель обратился к нам за защитой в деле о привлечении его к субсидиарной ответственности.
В первом деле, проигранным доверителем, суд (ошибочно по нашему мнению) установил, помимо прочего, наличие юридической и фактической аффилированности между должником и нашим доверителем.
Опираясь на итоги первого дела, в этом деле конкурсный управляющий настаивал на том, что прекращение корпоративных связей между должником и доверителем носило формальный характер, фактическая аффилированность сохранилась, доверитель влиял на принимаемые должником решения (в том числе на решение о совершение оспоренной сделки). Уже в процессе конкурсный управляющий настаивал на том, что все иные сделки и прочие действия, которые в итоге, по его мнению, привели к банкротству должника, совершались под влиянием нашего доверителя.
Перед адвокатами АГП стояла непростая задача – в условиях, когда определенные негативные (и, по нашему мнению, неверные) выводы в отношении доверителя уже сформулированы судом в мотивировочной части определения по первому делу, доказать суду, что фактическая аффилированность не означает, что доверитель влиял на решения, принимаемые должником, и что доверитель до заключения оспоренной сделки, в момент ее заключения и далее – после ее совершения – оставался добросовестным контрагентом должника, который не может быть привлечен к субсидиарной ответственности по долгам должника.
Дело рассматривалось Арбитражным судом города Москвы и Девятым арбитражным апелляционным судом. Обе инстанции полностью согласились с нашей позицией и отклонили доводы конкурсного управляющего.
Данное дело является наглядным примером ситуации, которая по нашему мнению, очень часто встречается на практике. К сожалению, мы видим, что в делах об оспаривании сделок ответчики очень часто не уделяют должного внимания доводам о фактической аффилированности. Впоследствии, выводы судов о фактической аффилированности приобретают серьезное значение в делах о привлечении к субсидиарной ответственности. Даже если конкретную сделку не удается защитить, следует помнить, что ее оспаривание и утрата приобретенного на ее основании имущества не являются концом всех бед. Следующим шагом конкурсный управляющий с большой долей вероятности постарается привлечь участника такой сделки к субсидиарной ответственности по долгам должника. Продумывать стратегию защиты от такого потенциального требования надо еще на стадии защиты сделки.
Над проектом работали адвокаты АГП Алексей Городисский, Дмитрий Якушев и юрист Яна Довжикова.
